Наше всё
«Я — полицейский Зайцев.
Писать начал в три года и девять месяцев.
Являюсь номинантом литературных премий 2010, 2013, 2018, 2024, 2028 и прочих будущих дат.
В 2017 году получил первую премию за сборник полицейских мемуаров «Крыса».
Являюсь членом районного полицейского писательского союза «Койот».
Частые командировки, постоянные встречи с читателями, каскад писем от фанатов — всё это не даёт мне возможности знакомиться с произведениями других авторов и давать отклики.
Поэтому, у меня нет избранных.
И не только поэтому.
Избранных авторов, думаю, не должно быть много.
Вполне хватает одного.
И этим одним являюсь я, ваш покорный слуга!
Графоманов всяких прошу меня не беспокоить частыми рецензиями, ибо они меня раздражают своей угодливостью.
Я и так про себя все знаю.
Я скромен и стеснителен. Поэтому, прошу не петь мне дифирамбы.
Просто читайте меня, дорогие гости… читайте и, обязательно, наслаждайтесь моим творчеством! Как же без него, без наслаждения-то?»
—
«А что это ты такое смешное пишешь?» — заинтересовался полицейский Колобок, подойдя к рядовому Зайцеву сзади. «Пографоманить, что ли, решил?»
«Я и графоман?!» — вскричал Зайцев, вскочив со стула. «Что ты такое мелешь? Уж ли не ты собрался меня судить? Графоман я, или нет — это покажет время! Только оно может дать реальную оценку моему труду».
Зайцев хлопнулся на стул, кипя от возмущения.
«Так уж и время?» — засомневался Колобок, забавляясь напыщенностью Зайцева.
«Конечно время!» — снова взвился рядовой. «А про графоманов скажу так: каждый поэт, или писатель, публикующийся на нашем профессиональном полицейском сайте, считает графоманами абсолютно всех… кроме себя самого, разумеется».
«Ясно. Ты у нас настоящий писатель, а не какой-нибудь там графоман», — улыбнулся добродушно Колобок. «… а что это за сайт такой, если не секрет?»
«А какой здесь может быть секрет? Это сайт «Откровения полицейского. Ру»», — гордо выпрямил спину Зайцев. «Вообще-то, я давно публикуюсь здесь… решил, так сказать, оставить свой след в истории полицейских подвигов».
«О-о, даже так?»
«Да. Это теперь моя главная жизненная цель», — поднял вверх мечтательно-задумчивые глаза рядовой. «А с сейчас… сейчас я хочу немного поработать. Мне надо кое-что подправить в своем резюме».
«А-а-а…» — протянул Колобок, торопясь уйти, чтобы не смущать коллегу. «Тогда все понятно… ладно, пиши-пиши, не буду тебе мешать».
—
За окном моросил холодный дождь, а в полицейском участке, в комнате для работы с населением, было тепло и уютно.
Горячий чай с лимоном, разлитый по чашкам из пузатого фарфорового чайника, хрустящее ореховое печенье в вазочке, свежий сыр, нарезанный аккуратными тонкими пластиками, — все это располагало к продуктивной работе и хорошему настроению.
В кабинете находились двое: прапорщик Лисов и рядовой Волков.
Полицейский Колобок, получив спецзадание, ушел по месту назначения, а рядовой Зайцев трудился в соседней комнате.
«Послушай, Волков,» — захрустел Лисов ореховым печеньем. «… хотелось бы знать, чем занимается наш Зайцев целыми днями? Все время что-то пишет и пишет… неужели, он созрел для ответственной работы в полиции?»
«Ой, держите меня… сейчас упаду!» — заголосил Волков, развалясь на стуле с чашкой в руке. «Ну, что полезного может написать Зайцев… не стихи же он сочиняет? Доносы, скорее всего строчит на всех нас!»
«А ты злой, Волков», — пожурил прапорщик подчиненного. «Я хотел бы тебя видеть более терпимым к своим коллегам».
«Я невзыскателен только к калекам…» — поморщился рядовой.
«Не надо этим хвастаться, Волков… хотя чем тебе еще гордиться?»
Лисов разложил перед собой на столе папки с документами и на минуту задумался, не зная с какой начать.
«Волков, а ты случайно не в курсе того, как решился вопрос с похищенным уборочным инвентарем из подвала пятнадцатого дома, что на Воровской улице?» — поинтересовался прапорщик, перебирая папки на своем рабочем столе.
«Насколько я знаю, Медведев направил на Воровскую тайного агента, и тот с этим вопросом либо разобрался, либо разберётся», — вяло ответил рядовой, прихлебывая чай.
«О как! Почему мне никто не сообщил? И кто же этот тайный агент, хотелось бы знать?»
«Скорее всего, это наш Зайцев, кто еще?» — хохотнул Волков. «Он ведь лезет в любую дырку и не пропускает ни одной новости? Прямо, следователь какой-то бесплатный… возле каждой двери подслушивает и во всякую щелку подсматривает».
—
«Обидно, что вы обо мне так думаете», — Зайцев возник ниоткуда, с ноутбуком в руках. «Очень обидно. А с вопросом этим… это я насчет кражи уборочного инвентаря… давно разобрались. И тайный агент здесь ни при чём».
«А вот и он, наш вездесущий Зайцев!» — хлопнул себя по коленям рядовой Волков, ликуя. «Что я только что говорил?!»
«Меня интересует похищенная из подвала собственность дворника и имя тайного агента, а не личность рядового Зайцева», — перебил недовольно Волкова Лисов. «Договаривай, Зайцев… что там, конкретно, с украденным инвентарем?» — обратился он к рядовому.
Зайцев повел носом и подошел к столу: «А лишняя чашечка у вас имеется?»
«Возьми в шкафу…» — отмахнулся Лисов.
Рядовой налил себе чаю и потянулся к вазочке с печеньем.
«Ну… сколько тебя можно ждать?» — вскипел прапорщик. «Говори имя тайного агента!»
«Имени не знаю, а то бы сразу сообщил…» — заверил Зайцев Лисова. «… я только хотел сказать, что злоумышленника вычислила наша уборщица», — прошамкал Зайцев набитым ртом. «Баба Мотя узнала украденный инвентарь и отняла его у преступника».
«Как так?» — подскочил Лисов. «Неужели?»
«Не баба Мотя, а Матильда Мартыновна», — поправил с ехидцей Зайцева рядовой Волков.
Зайцев, в знак согласия, махнул головой.
«Наша уборщица, Матильда Мартыновна, подрабатывала тем вечером в подземным переходе… пела там, бряцая на балалайке. Вот она и заметила этого воришку…» — продолжил Зайцев, подливая себе чая. «Он, воришка этот, приволок украденый инвентарь в подземный переход и начал продавать его по очень дорогой цене. А баба Мотя…»
«Матильда Мартыновна…» — поправил снова Волков Зайцева.
«… короче, уборщицу возмутила такая дороговизна. Откинув балалайку в сторону, она подступила вплотную к злоумышленнику и устроила ему допрос с пристрастием. Вор испугался нападок уборщицы и быстро удрал, а бабе Моте…»
«Матильде Мартыновне…» — ухмыльнулся Волков, но поймав свирепый взгляд Лисова, тут же осекся.
«… ей, Матильде Мартыновне, удалось захватить украденное из подвала имущество дворника, с какой-то ценной лопатой, оснащенной высококачественным черенком, покрытым лаком, с эргономичной пластиковой ручкой».
«Ну и дела-а», — прищурился Лисов, устремив свой острый полицейский взгляд в потолок.
«Дела-а-а», — поддакнул Зайцев. «Ведь преступника так и не поймали. Теперь у нас имеется реальная опасность его нашествия на подвалы других домов».
Лисов тяжело вздохнул и перевел взгляд с потолка на рядового.
«А скажи-ка мне, Зайцев…» — наклонился он к рядовому доверительно. «Где сейчас находится лопата эта… с высококачественным черенком, покрытым лаком, с эргономичной пластиковой ручкой?»
«Знамо дело где!» — дёрнулся Зайцев от удивления, едва не разлив чай. «Медведев ее конфисковал… но это еще не все!»
«Что значит, не все?»
«Пока баба Мотя занималась преступником…»
«Матильда Мартыновна!» — вырвался крик из груди Волкова.
«… кто-то украл ее балалайку!» — раздражённо взвизгнул Зайцев.
Он сделал длинный успокоительный глоток из чашки и продолжил: «Это была очень ценная балалайка. Матильде Мартыновне нанесен имущественный и моральный ущерб. Теперь мы все, как истинные джентльмены, должны дружно собрать деньги на новую балалайку для нашей певуньи. Хотя, я думаю, что она, на худой конец, согласилась бы и на скрипку… Страдивари».
Волков развязно улыбнулся…
«Вон отсюда!!!» — заорал Лисов на Волкова. «Надоел ты с этими своими поправками!»
—
Полицейский Колобок медленно брел под дождем по Воровской улице, выполняя спецзадание от шефа.
Товарищ Медведев назначил его тайным агентом и велел понаблюдать за подсобными помещениями, которые имелись у каждого подъезда.
«Твоя задача — найти и обезвредить злоумышленника, похитившего уборочный инвентарь дворника из подвала», — дал наказ Медведев тайному агенту перед началом операции. «Злоумышленник всегда возвращается на место своего преступления, так ведь? Вот тут-то ты и выйдешь из тени… схватишь этого мерзавца за шкирку возле какого-нибудь подвала и притащишь в участок! Задание ясно?»
«Яснее некуда… назначить меня каким-то агентом, причем, тайным — дурь несусветная!» — сердился Колобок, рассматривая облезлые двери с замками и крутые разрушенные ступеньки возле подъездов, ведущие в подвальные помещения.
«Все закрыто, кругом мусор валяется, дворников нигде не видно… может быть, они сами крадут у себя этот инвентарь, чтобы потом отдохнуть от уборки двора денек-другой? И вообще… пора заканчивать с этой сомнительной операцией по поимке неизвестно кого непонятно где… сколько можно заниматься ерундой?»
Промокший насквозь полицейский подошел к последнему дому на Воровской улице.
Дверь в подвал возле третьего подъезда, к удивлению полицейского, оказалась приоткрытой.
«Наверное, кто-то из жильцов забыл замок повесить, не иначе. Прямо надо глянуть, на всякий случай, раз я уже здесь… ну-ка!»
Колобок спустился по ступенькам вниз и толкнул дверь.
«Врата склепа» заскрипели и узкая полоска света скользнула вовнутрь.
Полицейский вошел в темное пыльное помещение.
Маленькое зарешеченное окошко изнутри было забито досками. Ряд закрытых отсеков, с разноцветными крашеными дверями, уходил в темноту по длинному коридору.
«Частная собственность», — усмехнулся полицейский. «… для хранения картошки».
Где-то, в самом конце темного коридора, отчаянно замяукали коты.
«Ясное дело, почему входная дверь оказалась открытой», — подумал Колобок. «Просто жильцы этого дома развели здесь кошатник… а котов кормить надо».
Он заткнул пальцами нос и повернулся, чтобы поскорее выйти на свежий воздух, но дверь на свободу, неожиданно, захлопнулась.
Кто-то повесил снаружи замок и повернул ключ.
Полицейский очутился в кромешной тьме…
—
После обеда в отделении управления по борьбе с кражами и спекуляцией возникла невероятная шумиха.
Шеф полиции, господин Медведев, срочно собрал совет в своем рабочем кабинете, чтобы решить три важнейших вопроса:
1. Сбор средств на балалайку для Матильды Мартыновны.
2. Кража уборочного инвентаря в пятнадцатом доме на Воровской улице.
3. Таинственное исчезновение и предательство полицейского Михаила Насметанке, по прозвищу Колобок.
«Что случилось?» — спросил у рядового Волкова взволнованный прапорщик Лисов, увидев на доске объявлений призыв шефа к срочному заседанию. «Зарплату, что ли, опять задерживают?»
«Не в зарплате дело…» — зевнул рядовой Волков. «Дворник новое заявление написал, повторное… требует немедленно вернуть ему найденное бабой Мотей имущество».
«А откуда ему стало известно, что имущество найдено?»
«Да на сайте каком-то, полицейском, прочитал… и про Колобка нашего он тоже там прочитал. Ты в курсе, что Мишаня-то наш оказался предателем?!»
«О, как!» — забегали глазки у прапорщика. «Мишаня — и предатель? И что же он такого страшного сделал?»
«Он загадочным образом исчез, не выполнив тайное задание главного, и этим подорвал к себе доверие Зайцева».
—
«Должен же быть где-то здесь выключатель… я ведь не в пещере?» — ощупывал стены подвала Колобок в кромешной тьме, цепляясь за паутину. «Это же надо так влипнуть…» — сокрушался он. «Телефон к тому же, как назло, забыл… здесь можно и неделю просидеть в духоте без еды и воды, никто не услышит!»
Откуда-то сверху за ворот свалилось увесистое хвостатое чудовище.
Колобок похолодел…
Крыса быстро пробежала по спине полицейского вниз, проскользнула к ногам и на секунду замешкалась, повергнув того в ужас.
Колобок резко дернулся и упал, споткнувшись о сломанный ящик у стены.
Его тут же облепило семейство кричащих котов, требующих сочных сосисок и привычной ласки…
—
Полицейский совет начался с эмоциональной речи пострадавшего дворника, который отказался присутствовать на решении первого вопроса о сборе денежных средств на балалайку спасительнице своего имущества.
Поэтому, Медведев постановил приступить сразу ко второму вопросу, о краже уборочного инвентаря заявителя.
«Я бесконечно благодарен вашей бабе Моте…» — начал важно свою речь дворник, прижав ладонь к груди.
«Матильде Мартыновне…» — мягко поправил его полицейский Волков.
«… я благодарен вашей Матильде Мартыновне», — исправился выступающий, «… за бдительность и прозорливость, за отвагу и непримиримость! Если бы не баба Мотя…»
«Матильда Мартыновна…» — напомнил Волков с ехидной улыбкой.
«Да-да… если бы не Матильда Мартыновна, то канул бы в Лету мой уборочный инвентарь! Пропало бы моё богатство, которое я копил всю свою жизнь…»
Баба Мотя гордо восседала за столом рядом с шефом.
Она сегодня присутствовала на полицсовете по приглашению господина Медведева и, по праву, чувствовала себя центром всеобщего уважения.
«Сегодня я, пострадавший от незаконного вторжения в мой рабочий подвал, предлагаю бабу Мотю…» — поднял вверх палец дворник.
«Матильду Мартыновну!» — тявкнул Волков из угла, но, наткнувшись на свирепый взгляд шефа, осекся.
«Её самую…» — согласился дворник. «… так вот, сегодня я предлагаю товарища Мартыновну сделать самым главным начальником в этом полицейском управлении! А всех остальных тунеядцев, с их халатностью и безответственностью, давно пора гнать в шею! И чем скорее — тем лучше!»
«Б-б-б-б-б-б….» — подавился смешком рядовой Зайцев, сидя рядом с прапорщиком. «Во дает! Правда, круто?» — спросил он шепотом у Лисова.
«Да куда уж круче…»
—
Брякнул наружный замок.
Неторопливо повернулся ключ…
Дверь в подвал противно заскрипела, впустив струю свежего ветра. Луч света просочился в темное помещение и пополз по щеке задремавшего полицейского, обвешанного сонными котами.
Кто-то вошел в подвал и защёлкал выключателем.
Колобок закряхтел и открыл глаза, щурясь от яркого света.
«Кто здесь?» — раздался грозный окрик вошедшего.
Заметив чужака в своем подвале, он метнулся к входной двери, собираясь поскорее захлопнуть ее до выяснения обстоятельств.
«Погодите… не закрывайте дверь!» — вскочил на ноги Мишаня, сбросив с коленей самую настырную кошку. «Я полицейский!»
Неизвестный остановился и посмотрел на грязную одежду блюстителя порядка:
«Что-то не очень на то похоже…»
«Я Вам все сейчас объясню. Выслушайте меня, пожалуйста… только давайте, как можно скорее, выйдем из этой духоты на свежий воздух».
—
Ровно через десять минут Колобок и его новый друг весело пили чай с пирогами на уютной кухне хозяина.
Неизвестный оказался жителем дома, подвал которого обследовал полицейский.
Назвался Лехой.
Леха пригласил Колобка в свою квартиру, чтобы тот смог привести себя в порядок после нескольких часов, проведенных в кошатнике.
«Да, друг, тебе реально повезло, что я зашел сегодня в подвал за свеклой», — покачал головой Леха. «А так бы сидел ты там до утра, пока соседки не пришли бы кормить своих котов».
«Спасибо, конечно… выручил! Крысы бы меня точно к утру сожрали».
«А-а-а…» — засмеялся Леха. «Ничего страшного… бывает. У меня на прошлой неделе похуже неприятность случилась. Если бы кто другой рассказал — не поверил бы».
«Да ну?»
«Одним словом, братан мой приобрел недавно дачу… ну, участок для огорода, ты понимаешь…» — начал свою историю новый друг Мишани. «Дай, думаю, помогу ему землю обработать, грядки для посадки подготовить, ямки для саженцев выкопать, ну, и так далее…
Собрал инвентарь кое-какой для работы — лопату грабли, мотыгу — и отправился на встречу с братом.
Договорились встретиться в подземном переходе.
Стою, значит, я в этом подземном переходе, жду брата, никого не трогаю.
А рядом тетка какая-то на балалайке тренькает… тренькает и орет во все горло народные песни. Так громко орет, что у меня сразу уши все заложило…»
«Тетка на балалайке, говоришь?» — Колобок прекратил жевать и отставил чашку с чаем в сторону.
«А ты пей чаек… пей, не стесняйся! — Леха подлил Мишане еще чаю и подвинул поближе блюдо с пирогами. «Дочка моя печет такие пироги… угощайся! Возьми этот, с маком… он самый вкусный».
«Ну, и что там было дальше?» — не выдержал Колобок.
«А дальше… дальше было вот что. Эта тетка, неожиданно, ко мне подлетает и, ни с того ни с сего, спрашивает, сколько, мол, стоит мой дачный инвентарь?
Меня это удивило. Ведь я не продавать сюда пришёл?
Смотрю, глаза у нее горят мстительным огнем, рот кривится…
Ну, думаю, ненормальная какая-то.
От таких лучше держаться подальше. Не стал я ей ничего объяснять, а просто назвал цену… бешеную цену назвал за связку рабочего инструмента, чтобы она поскорее от меня отвязалась.
Но не тут-то было…
От названной суммы балалаечница вконец озверела.
Она схватила меня одной рукой за грудь… а рука у нее сильная такая, тяжелая… а во второй руке у нее была балалайка. И вот этой самой балалайкой тетка начала меня лупасить по спине… лупасить и кричать что-то про чужое добро, на котором я, якобы, собираюсь нажиться».
Леха тяжело вздохнул: «Одним словом, лупасила меня эта тетка… лупасила до тех пор, пока не сломалась ее балалайка.
Пока она собирала щепки, мне удалось вырваться из ее цепкой лапы и спастись… но инвентарь мой так и остался у нее… а жаль.
Особенно лопату жалко… знатная такая лопата была, оснащенная высококачественным черенком, покрытым лаком, с эргономичной пластиковой ручкой».
Колобок стремительно поднялся из-за стола.
«Уже уходишь… торопишься?», — растерялся Леха. Его смутили серьёзный вид полицейского и его внезапное решение прервать чаепитие.
«Мы вместе уходим… быстро собирайся!» — бросил команду Колобок. «Идем в полицейский участок. Теперь настала моя очередь тебе помочь».
—
«Нет у наших современных полицейских никакой инициативы!» — кричал пострадавший дворник во всю мощь своих легких на сильно затянувшемся заседании совета, критикуя работу власти. «А если она, инициатива эта, и появляется у кого, то тут же пресекается вышестоящими органами из-за боязни, что кто-то окажется лучше!»
«А ведь правду он говорит…» — вмешался в выступление заявителя шеф полиции, господин Медведев. «Нет никакого интереса у современных полицейских к своей работе! Нет!»
«Но зато у них есть интерес к ранней пенсии!» — сварливо перекрикивал Медведева дворник. «И есть интерес к тем, у кого на руке висит Rolex! А форма… что это за форма одежды у современного блюстителя порядка? То ли было в советское время?»
«Совершенно верно!» — взвился со стула Медведев, распаляясь все больше и больше. «В то прекрасное время простой милиционер был образцом для подражания!
Даже сам Сергей Михалков писал детские стихи о таких героях-активистах, как милиционер дядя Степа и бабушка Федора из сказки про Федорино горе… хотя, подождите… про бабушку Федору, кажется, написал вовсе не Михалков», — на минуту задумался Медведев. «Мм-м… кто знает автора сказки про бабушку Федору… подскажите, пожалуйста? Никто не знает? Жаль… ну и ладно, это не столь важно.
Важно другое, а именно: на таких сильных личностях, как дядя Стёпа-милиционер и баба Мотя, земля наша держится!»
«Матильда Мартыновна…» — тявкнул голос Волкова из угла.
«Мартыновна так Мартыновна… пусть будет Мартыновна», — согласился Медведев. «Да-да… смешно кому сказать», — прищурился хитренько шеф, «… но именно у бабушек, сидящих у подъездов на скамеечке, намного больше этой самой инициативы и интереса к нашей полицейской работе, чем у нас, у профессионалов.
Возьмём для примера такой случай: у одного моего знакомого злоумышленник из четвёртого класса пропорол гвоздем колесо в автомобиле.
Представляете? Так бабушка-соседка не поленилась встать со скамейки, выследить его местожительство и доложить об этом бесчинстве в соответствующие органы.
Кстати, я взял адрес этой бабушки себе на заметку… думаю, мало ли что, вдруг пригодится?
Я вам вот что скажу… активность таких старушек, как баба Мотя — наше всё!»
«Матильда Мартыновна!» — выкрикнул Волков, на свой страх и риск.
—
«А что вообще здесь происходит?» — забеспокоился прапорщик Лисов, глядя на часы. «Когда, наконец, это заседание закончится, и сколько часов ещё будет длиться первое слово метельщика?» — спросил он у Зайцева.
Но тот лишь весело пожал плечами.
—
«Преступления и кражи на восемьдесят процентов остаются нераскрытыми… куда это годится?’ — поднял пылающее от гнева лицо пострадавший дворник к прапорщику Лисову, заметив разговорчики в строю. «Даже такие мелкие преступления, как воровство уборочного инвентаря из подвала остаются неразгаданными!» — стукнул он кулаком по столу. «Инвентарь мой, похищенный злоумышленником, допустим, найден, благодаря этой… как её там… бабе Моте, что ли… а кстати, где он, этот инвентарь сейчас? Я сегодня собираюсь его забрать, имейте ввиду…
Но меня еще интересует вот что: где сейчас находится преступник?
Почему он до сих пор не пойман? Где он… я вас всех спрашиваю?»
В кабинете повисла вязкая тишина…
В эту самую минуту дверь распахнулась, и полицейский Колобок, вместе с Лехой, влетели в помещение на высокой скорости.
Сказать ничего они не успели.
Баба Мотя сорвалась со стула и бросилась к Лехе.
«А вот и он… преступник! Нашелся!» — что есть силы орала Мотя. «Я его сразу узнала!»
Она схватила тщедушного Леху за грудки и принялась трясти несчастного.
Не успел Колобок и глазом моргнуть, как полицейский Зайцев, решив совершить принародно подвиг, подскочил к Лёхе сзади и сковал того наручниками.
Возбужденная уборщица ни на минуту не прекращала верещать.
Дворник же, под влиянием высоковольтных воплей бабы Моти, принялся активно кружить вокруг «вора», целясь влепить тому заслуженную оплеуху.
Бедный Леха едва успевал отворачивать лицо от нападок обиженного дворника.
Он был потрясен происходящим.
«Какой шикарный спектакль…» — восхищался Волков персонажами, снимая заседание полицсовета на телефон.
Прапорщик Лисов трусливо оглядывался по сторонам, намереваясь сбежать…
«Тихо-тихо…» — остановил Медведев одним жестом назревавшую драку. «Давайте спокойно во всем разберемся и спокойно все обсудим.
Для начала пусть скажет слово наш тайный агент, полицейский Михаил Насметанке.
Если честно, я очень рад тому, что он не сбежал, как мы предполагали… а это значит, что Колобок Насметанке — больше не предатель!!»
«Какой ещё предатель?!» — взревел Мишаня. «И никакой я вам не тайный агент!»
«… пусть тайный агент нам всем спокойно расскажет, где он отыскал этого мерзкого типа?» — показал пальцем Медведев на Лёху, не обратив внимания на возмущение подчиненного. «Ведь поимка преступника — немаловажное достижение нашего сегодняшнего трудового дня!»
«Поимка вора — не мое дело. С этим вы разберетесь потом, без меня», — не согласился дворник с решением шефа полиции. «Отдайте мне мое имущество, а все остальное меня не касается».
Он развязно подошел к поверженному Лехе:
«Зачем украл мою метлу, гнида… а ну, признавайся!»
Колобок, молча, отстранил разгневанного дворника от друга и освободил Леху от наручников: «Этот человек не вор. На сегодняшний день вор не найден! Ясно?»
«Как не найден?» — возмутился дворник. «А как же тогда моя метла… там ведь еще и сундучок был, с бабушкиным наследством?»
«Ищи в другом месте свою метлу!» — рявкнул Колобок, сверкая глазами.
«Я буду… я буду жаловаться… жаловаться во все высшие инстанции!» — попятился дворник. «Я ещё покажу всем вам, кто здесь хозяин!»
Дверь с треском захлопнулась…
—
Колобок подошел к уборщице:
«Матильда Мартыновна, при всем уважении к Вам, я должен сказать, что Вы незаконно присвоили имущество этого замечательного человека», — показал Колобок на нового друга. «Верните, пожалуйста, Алексею его садовый инвентарь в полной сохранности… и немедленно верните!»
В голосе полицейского звучал металл, взгляд морозил душу.
Уборщица смотрела на полицейского Михаила Насметанке большими глазами и никак не могла поверить, что он, всегда такой галантный, способен с ней, со слабой женщиной, в таком суровом тоне разговаривать.
«Как же так…» — ошеломлённая баба Мотя растеряла сразу весь свой пыл. «… нет у меня никакого чужого имущества… давно нет».
«Что значит, нет? Куда оно делось? Признавайтесь немедленно, Мотя!»
«Не Мотя, а Матильда Мартыновна», — подал голос долго молчавший Волков.
«Так ведь Медведев с Лисовым его поделили, имущество это…» — ткнула пальцем баба Мотя в шефа полиции. «Медведеву понравилась лопата, оснащенная высококачественным черенком, покрытым лаком, с эргономичной пластиковой ручкой, а Лисов забрал все остальное! С них и спрашивайте!»
«Б-б-б-б-б….» — затрясся от смеха Зайцев, прижав к губам ладошку.
Лисов сделал зверское лицо и показал ему под столом кулак.
Волков вызывающе улыбнулся…
«Вон отсюда!» — подскочил Медведев к Волкову с кулаками. «Надоел ты с этими своими поправками!»
Он обежал вокруг стола и выбросил руку в сторону двери:
«Все вон отсюда! И немедлен-но! Немедленно убирайтесь… я сказал!»
Никто не стал спорить с шефом.
Подуставшие полицейские с удовольствием поднялись со своих стульев, собираясь поскорее покинуть кабинет главного.
Уборщица, активно расталкивая всех локтями, рванула в коридор первая.
«А Вас, Матильда Марты-ыновна… » — прошипел ей в спину вкрадчивый голос шефа полиции.
«Кто бы сомневался», — ухмыльнулся Волков… но, наткнувшись на свирепый начальственный взгляд, быстро выскользнул за дверь.
«… я попрошу оста-а-аться…»