Квашеная капуста
Рабочий день в полицейском участке начался, как всегда, с рекламного блока новостей.
Прапорщик Лисов быстро отодвинул в сторону высокое сооружение из папок с жалобами от недовольных слоев населения, усилил звук и сделал рядовому Волкову знак молчать.
Бесконечные сообщения, исполняемые восторженным инфантильным голосом, всегда радовали Лисова. Он мог слушать их с утра и до вечера, а если точнее — весь рабочий день. Особенно восхищала прапорщика напористость темпа и звука, появляющаяся в рекламах именно в тот момент, когда назывался номер телефона, по которому надо было срочно звонить.
В такие минуты Лисову хотелось сорваться со стула и бежать, бежать…
Бежать на этот зовущий голос с экрана и поскорее приобретать, что бы там ни было, пока другие все не раскупили…
Что касается коллег, то здесь возникли некоторые несовпадения увлечений.
Рядовой Зайцев любил передачи лишь о садоводах-огородниках, выращивающих капусту и морковку.
Колобка интересовали новости кулинарии, в основном, выпечка и салаты.
А полицейский Волков предпочитал смотреть телевизионный журнал «Прапорщик и закон».
Поэтому, из-за всех этих разногласий, у подчиненных не было никакой возможности наслаждаться на работе излюбленным.
«Выключите кто-нибудь эту чепуху! Чего ради транжирим время и портим слух?» — ругался полицейский Волков, который пятнадцатый день подряд готовился к беседе со школьниками о подозрительных личностях в толпе. «Нервы на волоске… вот-вот порвутся, электричество ни про что тратим, да и вообще… очень уж неприятна назойливость эта, рекламная».
«Тихо-тихо… раскричался тут!» — осадил его Лисов одним взмахом руки. «Ты не где-нибудь, а на работе… не забывай об этом!»
Он демонстративно выхватил первую папку из стопки и начал знакомиться с народными претензиями… но байки с экрана о пользе цветных карандашей, приносящих в дом счастье, заглушили этот неуместный порыв, и Лисов снова припал к телевизору.
«Если вы позвоните прямо сейчас, то получите в подарок целых три карандаша совершенно бесплатно!»- обещал неюный голос по-детски задорно, изображая неописуемый восторг. «… наш телефон — 6,6,6,6, 8,8,8,8!» — забилось мощное крещендо по стенам кабинета для работы с населением.
Лисов взвился со стула…
«Ого! Три дополнительных карандаша! Понимаешь, целых три — и совершенно бесплатно?» — подскочил он к Волкову.
В его рыжих глазах светились алчность и восхищение одновременно.
«Это ведь прогресс в области рекламной индустрии! А если мы возьмем две упаковки товара, то сколько получим бесплатных карандашей… ну-ка, посчитай? А если три упаковки… а может стоит взять четыре?»
«Торопитесь! Предложение ограничено!» — последовало строгое предупреждение с экрана. «Красивые цветные карандаши ждут своего хозяина! Блестящие, ароматные, полезные для цвета кожи и роста зубов… сами рисуют — сами раскрашивают…» — не умолкал телевизор. «А если вы позвоните прямо сейчас, то тогда-а…» — многообещающие нотки в голосе продолжали соблазнять прапорщика, и Лисов не выдержал…
«Звони и заказывай!» — отдал он срочный приказ рядовому Волкову. «Звони прямо сейчас… и не спорь!» — предупредил прапорщик подчиненного, заметив непокорные искорки в его глазах. «Бесплатного ведь ничего на дороге не валяется… и поторопись, пока рекламщики не передумали насчет бесплатных карандашей»
«Тьфу ты…» — заскрипел зубами Волков, доставая свой сотовый телефон из кармана.
«Шикарные сочные листья белокочанной капусты помогут вам вылечить хроническое расстройство желудка, укрепят корни ваших волос и избавят от чесотки. Ваше здоровье — в руках этих замечательных овощей. А если вы купите к этим кочанам еще три кастрю-ю-юли… то сможете одновременно сварить кашу, холодец, борщ, картошку, пельмени, яйца, макароны, мясо и компот к ужину!» — разрывался телевизор на части, все больше и больше вдохновляя прапорщика Лисова на безумные траты.
——
«А куда это мы так торопимся в самом начале трудового дня? — заинтересовался рядовой Зайцев, наблюдая за тем, как полицейский Мишаня, по прозвищу Колобок, перекладывает из магазинных пакетов в свой просторный рюкзак апельсины, мандарины, бананы, конфеты и печенье. «Смотри, как бы Лисов на тебя не ополчился за такое своеволие в рабочее время».
«Вообще-то, сегодня у меня праздник… а точнее — сразу два праздника — отгул и День моего…»
«Рождения?» — встрепенулся рядовой Зайцев.
«Личного милосердия!» — разочаровал его Колобок, осторожно укладывая в рюкзак томик стихов знаменитого детского поэта, Яцо Всмятко. «Так что, Лисов на меня никак не может ополчиться… я не делаю ничего противозаконного».
Но Зайцев его уже не слышал.
Он засомневался насчет отгула коллеги и было уже направился к прапорщику, чтобы удостовериться, так ли это на самом деле, не пытается ли Мишаня улизнуть с работы в то время, когда другие усиленно трудятся?
Но Колобок схватил его за руку: «Ты куда, Заяц? Шестерить, что ли, собрался?»
«Ну, да… почему бы и нет? Я ведь ответственный, а не какой-нибудь там…» — залепетал Зайцев, выдергивая руку. «Не мешало бы проверить наличие твоего отгула. Я должен предупредить начальство… это я про бдительность нашу… про полицейскую».
«А-а, понятно… ну, тогда вперед! Беги и действуй!» — рассердился Колобок.
Зайцев смутился…
«Послушай, Мишаня… не обижайся», — заюлил рядовой. «Я тебе верю… даже доверяю, если можно так сказать… я ведь по-хорошему».
«Ты что, большой начальник, чтобы меня проверять?» — усмехнулся Колобок. «Доверяю-не доверяю… больно нужно мне оно, это твое доверие!»
Зайцев растерянно пожал плечами.
Не зная как выкрутиться из создавшегося положения, он, по-дружески, потянулся к бананам, собираясь добыть из грозди экзотический плод для себя.
«Э-э-э… что ты делаешь?» — остановил его Колобок. «Сегодня я никого не угощаю. Это для детей!»
«Для каких детей?» — захлопал глазами Зайцев, радуясь, что коллега отвлекся от темы доверия-недоверия.
«Это сиротам…» — Колобок взвесил на руке тяжелый груз. «В детский дом отнесу детишкам витаминчики, пусть порадуются».
«А что так? Ведь новогодние праздники давно прошли?»
«А при чем здесь новогодние праздники? Можно подумать, что в другие дни детишек не надо радовать подарками и разными вкусностями. Получается, что о них, об обездоленных сиротах, вспоминают только на Новый год… это же непорядок?»
«Мм-м…» — почесал Зайцев за ухом. «Раз в год радовать сирот — никуда не годится, согласен…»
«А то давай, присоединяйся… хоть какая-то польза будет от тебя», — неожиданно предложил Колобок. «Наденем с тобой костюмы каких-нибудь чародеев-кудесников, покажем детишкам фокусы, споем им песенку, подарим подарки… просто так, без всякого праздника порадуем детвору».
Зайцев согласился сразу, не думая:
«Отлично… тогда я пойду к Лисову. Попробую отпроситься для благого дела».
—
Кабинет Лисова был открыт, но сам прапорщик отсутствовал.
«Интересно, где же он пребывает в рабочее время?» — заинтересовался Зайцев, оглядываясь по сторонам. «Может, стоит к Медведеву сходить и узнать, почему Лисова нет на месте? Если Медведев здесь главный, то он обязан знать, где сейчас находится Лисов?» — гневался рядовой, с хозяйским видом прохаживаясь по кабинету для работы с населением.
«Мм-м… Волкова, кстати, тоже не видно. Не могут же у всех одновременно быть отгулы?»
Зайцев бросил взгляд на стол Лисова и увидел коробки с цветными карандашами:
«Оу-у… а это что такое?»
Он подошел поближе.
Рядом с упаковками лежали отдельные карандаши, стянутые резинкой.
«Зачем прапорщику нужны цветные карандаши, да еще в таком количестве?» — задумался рядовой. «А беспорядок-то какой из-за этих карандашей… для документов места на столе совсем не осталось».
Решение созрело мгновенно.
«У Колобка апельсины для детишек… а я, что, лысый? Не идти же к сиротам с пустыми руками?»
Недолго думая, Зайцев схватил со стола карандаши, снял с них резинку и рассовал их по карманам.
Затем, немного поразмыслив, забрал все четыре красочные коробки и быстро вышел из кабинета.
—
Колобок ждал коллегу на улице.
«А что у тебя там, в твоей сумке?» — поинтересовался он у Зайцева, когда тот вышел из помещения с чужими карандашами. «Для детишек подарки припас, что ли?»
«Угу…»
«Молодец, Заяц! Они будут рады любым гостинцам. Рады и, главное, благодарны, потому что, не избалованы! Кстати, я приготовил две маскарадные маски: одна мне, другая — тебе. Я буду веселым медвежонком, а ты — зайчишкой-воришкой… согласен?»
«Угу…»
Коллеги торопливо шагали в детский дом, к утренним занятиям младшей группы, которые всегда проходили в одно и то же время.
Видя, что рядовой не расположен к разговору, Колобок не стал ему досаждать.
«Приобщится — и будем всегда ходить к ребятишкам вместе, хотя бы раз в месяц. Возможно, такие походы сделают из Зайцева нормального человека… и немного улучшат его карму», — надеялся Колобок.
Он посмотрел на понурого товарища и весело хлопнул Зайцева по плечу, в знак солидарности.
Но Зайцев лишь скривился.
Сомнения по поводу взятых без спроса карандашей и самовольного отгула окончательно испортили ему настроение.
«С работы я так и не отпросился… и карандаши прихватил чужие. Может, это и есть воровство? Может, не надо было их брать? Как бы шум прапорщик не поднял из-за карандашей». — волновался Зайцев всю дорогу. «Нехорошо как-то получилось… а вдруг они ему зачем-то нужны?»
—
«А вот он, детский дом!» — радостно сообщил Колобок, отряхиваясь от снега. «Мы пришли!»
Зайцев остановился, поднял глаза на невзрачное тоскливое здание.
«Вот где горе… а я про какие-то свои беспокойства. Да ну их, волнения эти… если что — откуплю карандаши, отработаю отгул — и дело с концом!» — махнул он рукой, поднимаясь по ступенькам, вслед за коллегой.
Заведующая детского дома приветливо встретила полицейских и проводила их в гардеробную, примыкающую к музыкальному залу.
«Располагайтесь…» — шепнула она. «Будьте, как дома. Сейчас дети в зале слушают лекцию о подозрительных личностях в толпе, но минут через десять она закончится, и тогда вы сможете войти и порадовать детишек своими подарками».
Уходя, она с благодарностью прижала руку к груди: «Спасибо вам, мои дорогие, за ваши внимание, доброту и заботу о детях!»
Заведующая ушла…
Зайцев заулыбался.
Он вдруг почувствовал себя важным и значимым.
Колобок подмигнул коллеге и достал из своего мешка карнавальные маски: «Я же говорил тебе, что дарить подарки намного приятней, чем их получать».
«Ну, не знаю…» — пожал плечами рядовой, пряча довольное лицо.
«Ничего… узнаешь, когда увидишь счастливые детские лица и услышишь их радостный смех! На… держи свою маску!»
Полицейские обрядились в костюмы животных и начали ждать окончания лекции, чтобы потом выйти к ребятишкам с апельсинами, с карандашами и с песенкой.
Но лекция никак не заканчивалась.
За дверью сначала кто-то невнятно бубнил, а затем прорезался тембр, удивительно узнаваемый…
«Эй, дети…» — ворчливый голос лектора начал набирать силу звука. «Что вы будете делать, если заметите подозрительную личность в толпе? Быстренько отвечайте мне! Ну… кто первый?»
Дети за дверью молчали, и лектор повторил свой вопрос еще раз. Потом еще и еще…
«Волков, что ли, здесь со своей беседой?» — встрепенулся вдруг рядовой Зайцев. «Прямо, это его голос?»
В маске зайчишки-воришки, он метнулся к двери, ведущей в музыкальный зал, и припал к ней всеми частями своего тела.
«Не может быть!» — подлетел к коллеге Колобок и тоже начал прислушиваться. «Хотя, все возможно…»
«Но как же так?» — истерично тряся руками, зашипел Зайцев. «Эта беседа для школьников, а не для детей младшей группы? Здесь не должно быть Волкова?»
«Понятия не имею…» — недоумевал Колобок, силясь разглядеть лектора в щелку. «Но не удивлюсь, если еще и Лисов где-нибудь поблизости обнаружится».
«Дети, в который раз вас спрашиваю… как надо себя вести, если в толпе мелькнёт подозрительное лицо?» — верещал без умолку ворчливый голос за дверью, настойчиво требуя ответа у притихших малолеток.
«Может мы, все-таки, ошибаемся… а вдруг это не Волков?» — разволновался рядовой Зайцев. «Мало, что ли, похожих голосов?»
«А давай-ка подсмотрим, чтобы убедиться в обратном», — Колобок осторожно приоткрыл дверь и сразу увидел… Волкова!
«Дети!» — орал тот, уже не в силах скрыть раздражения. «Что же вы такие недогадливые? В последний раз спрашиваю… какие действия необходимо предпринять, если подозрительное лицо в толпе будет замечено одним из вас? Отвечайте! Сколько можно ждать ответа?!»
Дети испуганно молчали…
«Если дети увидят подозрительное лицо в толпе, то они сразу позовут на помощь доброго дядю полицейского», — ласково ответил за детей прапорщик Лисов сладким голосом. «Да, дети?»
«Да-а-а-а-а!»
«Ахх-х!» — потрясенный Зайцев упал на четыре точки и быстро отполз в сторону. «Канальи! Они все здесь! Откуда взялся Лисов? А как же я… как же карандаши эти, ворованные… я ведь на работе должен быть…»
Ошарашенный Колобок, не обращая внимания на истерику рядового Зайцева, приоткрыл дверь пошире и увидел Лисова.
Прапорщик сидел за столом, у пианино, и нежно улыбался малышам.
«Дети, а что вы будете делать, если подозрительная личность в толпе вдруг вам улыбнется?» — полицейский Волков, воодушевленный поддержкой Лисова, задал ребятишкам новый вопрос.
«Я тоже буду улыбаться этой подозрительной личности!» — выкрикнул смело рыжий пацаненок.
«И я!»
«Я тоже буду…»
«И мы!» — закричали вразнобой детишки.
«Неправильный ответ!» — взревел Волков. «А вдруг это улыбается самый настоящий преступник? А ну-ка, поднимите руки те, кто не боится преступников?»
«Я не боюсь!» — выкрикнул рыженький пацаненок. «Я его «побежду»!»
«Я тоже его «побежду»!»
«И я!»
«И я «побежду»!»
«И мы!»
«Как так?» — возмутился Волков. «А вдруг он, этот преступник, поймает и спрячет кого-нибудь из вас в темном подвале? А там, в темном подвале, он достанет острые ножницы и отрежет…»
Одна девочка громко заплакала…
Другие дети поддержали ее и, через минуту, хор малолеток заполнил ревом весь музыкальный зал.
«Тихо-тихо…» — звонко захлопал в ладоши Лисов, трусливо оглядываясь по сторонам.
Он испугался, что на крик прибегут воспитатели из столовой и вызовут охрану.
«Дети, если вы позовете на помощь доброго дядю полицейского, то тогда никакая подозрительная личность не поймает вас и не посадит в темный подвал», — пообещал Лисов детворе. «… а там, в темном подвале, никто не станет доставать ножницы и ничего никому не отрежет…»
«Да-да…» — поддержал лектор Волков коллегу. «Никто ничего не отрежет, а только укусит… просто больно укусит и все!»
«Но не все-ех укусит… а только тех, кто плохо себя веде-ет», — подтвердил Лисов, желая по-быстрому успокоить детвору и поскорее покинуть детский дом.
Но детвора никак не успокаивалась.
Рев становился все громче и громче…
—
«Зайцев, на выход! Пора спасать детей!» — Колобок рванул на себя дверь, и полицейские вбежали в музыкальный зал танцующей походкой.
«Мишка косолапый по лесу идет!» — весело запел Колобок, доставая из пакета мандарины и печенье. «Шишки собирает, песенку поет…»
Он пошел по ряду, угощая детей: «Вдруг упала шишка мишке прямо в лоб… мишка рассердился и ногою…»
«Топ!» — закричали ребятишки, топая ногами. «Топ! Топ! Топ!»
Они тянули свои ручонки к подаркам и радовались угощению, начисто забыв о подозрительных личностях в толпе и про улыбку преступника.
«А я — веселый зайка, в цветастой яркой майке…» — кривлялся рядовой Зайцев, забыв о собственных страхах перед начальством.
Сейчас он желал только одного — видеть счастливые лица малышей.
«Я вовсе не трусишка, я — заинька — воришка!» — прыгал Зайцев на цыпочках перед детьми.
«Ты труси-ишка, а не воришка!» — смеялись дети, разгрызая печенье. «Все зайки труси-ишки!»
«А что у тебя в мешке, заинька-воришка?» — подскочил к Зайцеву Лисов.
Он был сильно расстроен тем, что лекция у Волкова едва не провалилась и спешил сделать что-нибудь хорошее, чтобы оставить о себе приятное впечатление после ухода. «Давай-ка, сюда мне свой пакет и поскорее…. я сам буду раздавать подарки!»
«Б-б-б-б-б…» — затрясся Зайцев, отдавая Лисову его же карандаши.
«Не дрейфь!» — шепнул ему Колобок. «Он тебя не узнал. Ты ведь в маске!»
А Лисов, тем временем, уже пошел творить добро, активно раздаривая детям цветные карандаши.
«Здесь их много… упаковки точь-в-точь, как мои», — думал Лисов. «Все, что окажется лишним, себе заберу… мало добра не бывает!»
Он доставал карандаши из коробок и заботливо спрашивал у детей: «Тебе какой карандаш дать, черный, или коричневый?»
«Мне кра-асный…»
«А мне — же-елтый…»
«А мне оранжевый и голубо-ой!»
«А мне… а мне!» — слышалось со всех сторон, и Лисов не скупился.
«Это же надо, какая удача, что детишки перестали орать!» — радовался прапорщик. «Как хорошо, что подвернулись эти двое с карандашами… а то бы выговора от шефа не избежать из-за душевной нечуткости Волкова!»
—
Лектор-Волков, воспользовавшись суматохой, втихаря покинул детский дом и удрал в полицейский участок, прихватив с собой все свои бумажки с вопросами для детей: «Авось, где-нибудь пригодятся… не пропадать же двухнедельному труду!»
—
Наконец, все подарки были распределены, и довольных ребятишек воспитатели увели на прогулку.
Колобок снял с лица маску веселого мишки, Зайцев — маску зайчишки-воришки.
Лисов, увидев подчиненных воочию, особо не удивился и принял это, как само собой разумеющееся.
«Приятно… очень приятно. Как же вовремя вы подошли!» — похвалил он коллег. «И хорошо, что подарки принесли. Но можно было бы и побольше всего накупить… это же вам не кто-нибудь, а дети… а детям забота нужна. Забота, любовь, внимание… Надеюсь, что Медведев по достоинству оценит мой труд и наградит меня соответственно. Если бы не я, то Волков погорел бы полностью с этой своей беседой о подозрительных личностях в толпе, опозорил бы нас всех окончательно!»
«Да-да, разумеется…» — закивал головой полицейский Зайцев. «Если бы… а то бы…»
—
Пообедав в кафе, Лисов с Зайцевым вернулись в полицейский участок.
Волков сидел в комнате для работы с населением и восстанавливал нервы после общения с детьми.
В отсутствие коллег, он включил «Следствие провалили…» и, с чувством выполненного долга, наслаждался горячим чаем с плюшками.
Услышав растущий топот сапог в коридоре, рядовой быстро переключил канал на рекламу и сделал звук погромче.
Лисов ворвался в кабинет в прекрасном настроении.
Не удостоив Волкова взглядом, он сразу бросился к своему столу и начал выкладывать из карманов брюк лишние карандаши, которые мешали ему при ходьбе.
«Ну, вот, Зайцев… смотри, какая удача! Целых четыре карандаша мне достались совершенно бесплатно в дополнение к тем, что мы с Волковым заказывали! Как тебе это?»
Лисов обернулся, но Зайцева за спиной не оказалось.
«Волков, куда исчез Зайцев… он только что был со мной?»
«Не знаю», — буркнул тот, жадно глотая горячий чай.
«А где упаковки с карандашами… они здесь лежали, на моем столе?!» — взвыл прапорщик, заметив отсутствие приобретенного накануне товара.
«Понятия не имею…»
«Что значит, не имеешь?» — взвизгнул Лисов. «Где мои коробки с карандашами, спрашиваю? Ты был здесь один, в этом кабинете, а значит, должен знать, куда они делись?»
«Ну, может, уборщица наша, баба Мотя, их в шкаф положила?» — равнодушно предположил Волков, надкусывая новую плюшку. «Надо в шкафу посмотреть, в самом низу… все остальные полки заняты».
Лисов подскочил к шкафу, распахнул дверцы, сунул руку вниз и тут же наткнулся на грабли для уборки осенних листьев в полицейском саду.
«Только граблей здесь не хватало!» — возмутился прапорщик. «Разве можно в этом беспорядке, что-нибудь найти?»
«Электричество надобно включить…» — посоветовал вяло Волков, не отрывая глаз от экрана.
Бросив на коллегу негодующий взгляд, Лисов бросился к выключателю и со всей силы ударил по нему кулаком.
Свет вспыхнул мгновенно и невероятно ярко.
Лисов быстро нырнул в шкаф и принялся в нем рыться.
Свет, неожиданно, погас.
«Что за ерунда?» — пыхтя от негодования, прапорщик вылез из шкафа и вернулся к выключателю.
Не успел он протянуть к нему руку, как свет включился сам.
«Уу-ух!» — погрозил кулаком кнопке Лисов и снова потрусил к шкафу.
Но не тут-то было…
Выключатель явно решил поиграть с прапорщиком в какую-то свою игру.
В тот момент, когда Лисов согнулся в три погибели и начал шарить по низу шкафа, свет погас снова.
«Что за дела?» — выпрямился покрасневший от наклона прапорщик. «Ну, все-е… сейчас я весь полицейский участок разнесу в щепки!»
Окончательно рассвирепев, медленно… очень медленно, с перекошенным лицом, прапорщик направился к стене с неисправным выключателем.
Волков, отставив чай в сторону, с величайшим интересом наблюдал за коллегой.
Едва Лисов занес тяжелый кулак мести над причиной своей ярости, как отворилась входная дверь, и шеф полиции, господин Медведев, резко перехватил его руку.
«Уж не меня ли Вы бить собрались, прапорщик Лисов?» — пошутил Медведев, рассматривая побелевший кулак подчиненного.
«Б-б-б-б-б-б…» — Зайцев, спрятавшийся за спиной шефа, затрясся от смеха.
Лисов бросил бешеный взгляд на продажного рядового и опустил руку вниз:
«Я… э-э… я просто выключатель здесь чиню…»
«Это хорошее дело… чини-чини», — рассеянно похвалил его шеф. «Но я здесь по другому поводу… я по поводу Вашей невиданной щедрости, Лисов. Скажите, это правда, что Вы, товарищ Лисов, облагодетельствовали сегодня ребятишек-сирот из детского дома, подарив им свою прекрасную коллекцию цветных карандашей? Мне об этом только что доложил рядовой Зайцев».
Страшная догадка о странном исчезновении карандашей уколола прапорщика в самое сердце.
Он зверем посмотрел в голубые невинные глаза рядового Зайцева, скрывающегося за спиной Медведева, и звонко пролаял:
«Да, это так, товарищ начальник!»
«В таком случае, Лисов, я должен Вас представить к…» — начал важно Медведев, но договорить не успел.
Раздался громкий стук в окно и, последующий за ним, мощный окрик:
«Эй! Есть здесь кто-нибудь? Капусту заказывали? Открывайте дверь и принимайте товар!»
«Что это за стук?» — рассердился Медведев. «Ведь так можно и стекла все выбить в нашем полицейском управлении? И о каком товаре идет речь, хотелось бы знать… о капусте, что ли? Почему полицейский участок должен принимать какую-то капусту?!»
«Ничего страшного…» — вскочил с кресла Волков. «Это мы… это я для товарища Лисова заказал сочные кочаны… он просил».
Волков подлетел к окну, быстро распахнул створки и крикнул рабочим:
«Уже иду… бегу открывать дверь! А вы пока тащите все четыре мешка к черному входу… я сейчас к вам выйду и покажу, куда складывать товар!»
Закрыв окно, Волков молнией прокатился по кабинету и бросился во двор, принимать сочные кочаны…
Господин Медведев, грозно сдвинув брови, вперил острый и неподвижный взгляд маленьких глаз своих в пуговицу на мундире прапорщика.
«Я требую немедленного объяснения!» — рявкнул он. «Это вам не рынок, а полицейский участок! Кто здесь собрался квасить капусту, спрашиваю? Вы?!»
«Э-э… я, но-о… это…» — растерялся Лисов.
«Так капуста эта — для детского дома!» — выглянул из-за спины шефа рядовой Зайцев. «Товарищ Лисов хороший, он о детях думает… а детям витамины нужны».
«Детям капуста, говоришь?» — прищурился Медведев.
«Детям-детям…» — охотно подтвердил Лисов.
«Ну, тогда другое дело… совсем другое», — Медведев подошел к окну и распахнул створки.
«Эй, рядовой Волков!» — крикнул он подчиненному громовым голосом. «… не надо выгружать здесь капусту… скажи рабочим, чтобы везли ее сразу в детский дом, на салаты! Пусть детки кушают на здоровье!»
Он закрыл окно, но тут же снова его открыл: «Да… и еще… ты, это… один мешок завези мне, по моему домашнему адресу… а еще лучше — два, или три мешка! Сгрузи их на балконе. Я свежие салаты как-то не очень, а вот от квашеной капустки не откажусь, несмотря на то, что до полной готовности три недели ждать надо. Хотя, чего греха таить, один мой знакомый уже через две недели после закваски начинает лакомиться квашеной капусткой! Милое дело, скажу я вам… немного лучка, маслица — и хрустящее угощение готово! А какие борщи вкусные получаются с квашеной капустой… а щи какие шикарные!»
Медведев вытер слюни, бросил неприветливый взгляд на Лисова и, уходя, хлопнул Зайцева по плечу: «Молодец, э-э… Кроликов! Настоящий страж закона… видать, придется тебя наградить…»
Едва закрылась дверь за шефом, как Лисов, сжав кулаки, подскочил к рядовому Зайцеву и схватил его за грудки: «За что… ну, за что тебя награждать, Зайцев? Что ты такого сделал, чего не сделал я?!»
У рядового перекрылось дыхание, выпучились от страха глаза, а Лисов все никак не мог успокоиться и продолжал его тузить…
«Цепи! Цепи, цепи… и еще раз — цепи!» — зазвучал задорный голос с экрана, сообщая всему миру о мужественности и смелости, которые можно приобрести лишь в одном случае: купить и повесить себе на шею золочёную цепь!
Неожиданно, пальцы Лисова стали медленно разжиматься, и прапорщик выпустил Зайцева из своих когтей.
Тот быстро юркнул в дверь и исчез в мгновение ока.
«Недорогая цепь, покрытая золотом, придаст вашему образу неповторимое очарование и блеск!» — заслушался Лисов, забыв обо всех своих неприятностях, прошедших и будущих. «Звоните и заказывайте, если хотите стать настоящим мачо. Предложение ограничено. Но если вы позвоните прямо сейчас, то дополнительно получите четыре цепи по цене одной! Торопитесь! Товар ждет своего покупателя!»
«Волков! Скорее сюда!» — зарычал прапорщик не своим голосом. «Слышишь меня, или нет?»
«Зачем же так кричать… я здесь, на месте». — Волков стоял у двери и держал в руках крохотный кочан.
«Вот товар… » — протянул он кочан Лисову. «Удалось вырвать этот один из лап Медведева. Уж сильно он капусту любит… и кто бы мог подумать?»
«А ну его…» — махнул рукой Лисов не то на Медведева, не то на кочан. «Лучше посмотри сюда!»
Он повернулся к экрану: «Ну, как тебе это?»
Волков что-то буркнул, швырнул капусту в угол и отправился допивать остывший чай.
Лисов взвился…
«Что опять не так? Подумай, когда ещё будет такая возможность — приобрести четыре цепи по цене одной?» — подскочил он к рядовому. В его рыжих глазах светились алчность и восхищение одновременно. «Это ведь прогресс в области рекламной индустрии! А если мы возьмем две цепи… а если три, или четыре? Ну-ка, посчитай, сколько навара мы получим в этом случае?»
Волков скривился и ничего не ответил…
«Торопитесь! Предложение ограничено!» — последовало строгое предупреждение с экрана, окончательно разрушившее все сомнения прапорщика.
«Звони и заказывай!» — отдал Лисов срочный приказ рядовому. «Звони прямо сейчас… и не спорь!» — предупредил он подчиненного, заметив непокорные искорки в его глазах.
Тьфу ты…» — заскрипел зубами Волков, доставая свой сотовый телефон из кармана.